именно с иудеями и не ставил целью обратить их, как, впрочем, и христиан, в ислам. Напротив, впервые, по словам философа Я. М. Ханмагомедова, после многих столетий было объявлено: «Нет принуждения в вере (Коран 2: 257)».

Оставим за скобками сентенцию про «много столетий», поскольку религия Римской империи в дохристианский период носила синкретический характер, а обвинять ее граждан в отсутствии веротерпимости довольно странно: даже спорадически возникавшие гонения на христиан следует рассматривать, за исключением, быть может, Диоклетианова, скорее в правовом аспекте, нежели собственно религиозном.

Правители другой ближневосточной сверхдержавы, зороастрийцы Сасаниды, в лице некоторых своих представителей иной раз — да, прибегали к преследованиям иноверцев, но при этом шахиншахи покровительствовали, в свою очередь, вынужденным бежать из Восточно-Римской империи монофизитам и несторианам.

Мухаммад же с уважением относился к людям Писания, результатом чего стал первый устав Мединской общины (в англоязычной литературе его называют Мединской хартией или конституцией), в рамках которой гарантировалось мирное сосуществование и равноправие мусульман и иудеев (более подробно об этом см. в приведенной ниже работе Я. М. Ханмагомедова или в лекциях историка-арабиста И. Алексеева). Примечательно, что в данном документе интересы собственно арабов-язычников не были учтены.

Да, чуть позже отношения мединских мусульман и иудеев испортились, но в целом, подчеркну еще раз, опыт мирного сосуществования людей Писания в пределах халифата, равно как и мусульманских государств, имеет богатую историю, в том числе и на Святой земле.

Кстати, я отметил, что путешествие в VII век являет собой некоторое отступление от заданной в материале проблематики. Это не совсем так, ибо:

«Тема Соглашения периодически затрагивается в выступлениях турецких и курдских политиков, общественных деятелей, представляющих различные идеологические течения и направления в современном Ираке».

(С. Д. Галиуллина, Б. Д. Нуриев. Указ. соч.).

Так что вполне возможно о первой умме (общине верующих), объединившей мусульман и иудеев на уровне равенства прав, но вне принуждения, вспомнят и нынешние последователи двух авраамических религий.

Да и наличие в ХАМАС христиан мне представляется прямым результатом сбалансированной религиозной политики Мухаммада и его последователей. Кстати, сбалансированность выразилась в обстоятельствах бескоровного занятия арабами во главе с почитающимся в исламе праведным халифом Умаром Иерусалима в 637 году, разнящихся с захватом города персами 23 годами ранее.

А если говорить о шариате, то существенное влияние на него оказало не только применявшееся при Омейядах (династии, правившей халифатом с 661 по 750 гг.) Сасанидское право, равно как и римское, но также и иудейское:

«Так, — пишут историки А. С. Федина и К. Б. Егоров, — принцип кровомщения в исламском праве являлся точной копией соответствующей части закона Моисеева».

Становление ХАМАС: лояльность израильских властей, строительство университета и мечетей

Но вернемся к становлению ХАМАС.

Лояльность израильских властей привела к укреплению позиций ассоциации в самых широких слоях проживавшего в палестинском анклаве населения, начиная от студентов, в том числе и построенного на средства Аль-Муджамма аль-Исламийя первого высшего учебного заведения в Газе, Исламского университета, и заканчивая рабочими, трудившимися на израильских предприятиях. Одновременно, согласно приведенным Г. Г. Косачаем данным, в секторе Газа удвоилось число мечетей: за 1967–1986 гг. — с 77 до 150.

Помимо собственно просветительской, ассоциация осуществляла социальные функции, занимаясь снабжением жителей сектора Газа продуктами питания, решая вопросы здравоохранения, образования, призрения сирот и строительства детских садов.

В пику ООП

Шаг за шагом ассоциация переносила свою деятельность на Западный берег Иордана, расширяя сферу влияния и ставя под угрозу популярность ООП, ибо не упускала, пишут исследователи Э. Милтон и С Фаррелл, «возможности противопоставить свой образ честной организации почти всеобщему восприятию ООП палестинцами как весьма коррумпированной структуры».

Ситуация в сторону обострения с Израилем начинает меняться в 1987 году, когда вспыхивает первая палестинская интифада. Ее отправной точкой стало 9 декабря. В тот день израильтянин за рулем грузовика врезался в автомобили возвращавшихся с работы трудовых мигрантов из лагеря беженцев Джабалийя в Газе.

Тогда ассоциация и трансформируется в возглавляемое шейхом А. Ясином движение ХАМАС, равно как и в 1992 году появляется его военизированное крыло — бригады «Изз ад-Дин аль-Кассам».

Хотя на первых порах ХАМАС, по-прежнему дистанцировавшийся от ООП, не был мишенью ЦАХАЛ. И небезосновательно, поскольку вплоть до начала 1990-х годов движение воздерживалось от ударов по объектам на территории собственно Израиля, ограничиваясь нападениями на солдат его армии или поселенцев на оккупированных территориях. Это дало повод даже радикально настроенной и ангажированной идеями джихада меча прессе писать о связях ХАМАС с Израилем.

Но постепенно движение скатывается на путь конфронтации. Быть может, сюда отчасти примешался фактор бескомпромиссно настроенной по отношению к Израилю личности самого шейха Ясина, ликвидированного израильтянами в 2004 почти таким же образом как и Д. Дудаев. Сама биография шейха — за пределами темы, но на всякий случай напомню симпатизантам этого человека, что во время второй чеченской войны он поддерживал террористов и без обиняков призывал их убивать русских.

Что касается иных причин обострения ситуация, то среди них — фактор демографии, выраженный и большом проценте молодого населения сектора Газа с набором свойственных для перенаселенных кварталов социальных проблем (да, ассоциация решила многие из них, но далеко не все).

Исследователь С. С. Щевелев приводит следующие данные по этому поводу:

«В это время (на начало первой интифады. — Прим. авт.) в мире проживало 4, 5 млн палестинцев, из них 2 млн человек в границах «исторической Палестины», из них 700 тысяч были жителями Израиля, 800 тысяч — жителями Западного берега реки Иордан, 500 тысяч — жителями сектора Газа, в Иордании. 40 % населения западного берега реки Иордан и 70 % жителей сектора Газа (где плотность населения составляла 4 тысячи человек, немногим менее, чем в Гонконге), были беженцами.

По мере обострения конфликта в программных документах после начала интифады ХАМАС подчеркивает, что все разногласия с ООП отходят на второй план (в следующем материале мы поговорим о том, что эти разногласия, собственно, на второй план не отошли), а его отношение к Израилю все более, хотя и, еще раз повторю, не сразу, принимает бескомпромиссно-враждебный характер.

И Тель-Авив не останется в долгу,